(12-е апреля, 18:05)

"Небо, я ждал тебя", - подумал Ксавьер, выходя на крышу. Это место являлось запретным не только для студентов, но и для персонала. Однако парень позволял себе пренебрегать этим правилом. Ключи он брал из учительской, после чего спокойно шел туда, куда звало его сердце. Прохладный ветерок радостно встретил незваного гостя. Небо над Нагаитоку уже почти скрылось за огромными серыми облаками, и лишь изредка угасающие лучи солнца пробивались сквозь эту плотную завесу. "Похоже, собирается дождь... Но я не боюсь промокнуть." Молодой учитель устроился поудобней на бетонной поверхности, вопросительно посмотрев вверх, будто спрашивал у Небесной канцелярии какого-то совета. Руки его были заняты небольшой в размерах, но весьма толстой книгой, с лиловой тканной обложкой, на которой было искусно вышито золотой нитью " Поль Элюар. Избранное". Переплет издания был декорирован миниатюрным гобеленом, на котором изображались густые заросли неизвестного растения. Лоренс открыл его на первой попавшейся странице... "Я зверь лесной" гласило название стихотворения. Он приступил к чтению. Это была привычка Ксавьера. Он читал всегда и везде, даже когда гулял или принимал пищу.

(содержание данного стихотворения)

Я вам твержу, кричу, я вам пою об этом!
Струится смех под смертными снегами,
Рассвет и смех, и радость жить на свете,
И в зеркале плодов себя цветы увидят.

До срока спят под смертными снегами
Мои друзья, чье трепетное сердце
Готовит лето, землю будоражит,
Чтоб в день урочный воцарилось лето.

И сотни солнц струятся под морозом,
И сотни ласк под холодом таятся.
Я не умру, я просто зачеркну
То время краткое, что прожил я на свете.

Водовороты неуемной крови.

Парень дочитал и мысленно остановился. Глаза его бегали по станице, будто где-то сбоку еще можно было найти продолжение. Какое-то неизвестное чеувство поднималось в душе молодого человека, но он пока не мог объяснить себе, какое именно. "Последние строчки, дело в последних строчках... Они мне о чем-то напоминают... О чем же? Почему мне кажется, что я их уже где-то слышал?.. Может, потому что я уже не раз  читал эти стихи? Нет, не в этом дело... В памяти они всплывают в ином обличии. Кто-то говорил эти слова мне..." Ксавьер изо всех сил пытался вспомнить, но не мог. И тут его осенило. Действительно, эти строки юному учителю говорил его знакомый поэт, не обладавший никаким талантом и даже намеком на него. Этот человек был тяжко болен и умер от рака легких совсем молодым. Лоренс виделся с ним буквально пару раз, но бездарный творец произвел на него впечатление. Хоть он и был абсолютно безнадежен в лирике, горе-поэт был добрым малым, но почему-то на его лице всегда была грустная улыбка. Душа этого человека была полна светлой печалью, наверное, потому что он предчувствовал свою скорую погибель. И сейчас перед Ксавьером так ясно возникла эта улыбка, эта странная улыбка, глядя на которую, хотелось плакать. Парень вспомнил, что при первой их встрече, когда он впервые увидел это необычное проявление мимики, ему сразу вспомнились все самые тяжкие, самые горестные моменты его недолгой жизни. Лорнес так и не смог тогда себе объяснить, почему печаль неизвестного ему человека смогла возродить столь далекие и столь личные переживания. Молодой человек снова обратил свой взгляд к небесам и спросил вслух: "Ты здесь, Ги?" Но на этот вопрос отозвался лишь гулкий ветер, свистевший в сточных трубах. "Я знаю, ты здесь", - проговорил Ксавьер, улыбнувшись.
Прошел уже час, а парень так и не открыл книгу вновь. Он задумчиво смотрел вдаль  и думал о той вечно грустной улыбке, о смерти, и, как ни странно о рае. Он был уверен, что именно там сейчас находится тот поэт, что все также слагает свои бездарные стихи, и все также печально смотрит на всех вокруг, пытаясь найти в окружающих хоть каплю сочувствия, поймать хотя бы каплю жизни, которой хватило бы лишь для одного единственного вдоха. "Он был так одинок... И от этого одиночества его никто бы не смог избавить.", - думал юный учитель, вставая на ноги. "Я оставлю это тебе, Ги", - сказал он уже вслух, кладя книгу на то место, где только что сидел.

Ксавьер уже собирался уходить: сегодня у него осталось достаточно непроверенных работ. Медленным и слегка ленивым шагом парень направлялся в сторону выхода, но не дойдя до двери метров семь, он заметил студента, стоявшего прямо около входа. Плохое зрение изрядно подводило молодого учителя, поэтому ему пришлось сделать еще пару шагов, чтобы наконец-то распознать притаившегося. "А, это же - Кенсиро Охаяси, один из моих любимых учеников...." Лоренс действительно успел привязаться к этому студенту. Кенсиро не был гением на его уроках, но Ксавьеру всегда казалось, что этот мальчуган умнее его намного, намного опытнее. Парень не мог себе объяснить эти чувства,  именно эта неизвестность и привлекала его в Охаяси. Юный учитель был уверен, что этот студент может быть очень способным в той или мной науке, если захочет, и ждал когда же это желание постигнет историю и обществознание. Кенсиро знал исторю, но на уроках особой инициативы не проявлял, что было весьма печально. "Кажется, он погружен в свои мысли, и не замечает меня. А может, просто не хочет светиться. В любом случае, я собирался покинуть это место: меня ждет работа." Направляясь к выходу, молодой человек говорил:
- Здравствуй, Кенсиро. Ты, наверное, хотел побыть здесь один, а я не дал этому желанию сбыться... Так вот, я уже ухожу, так что крыша в твоем распоряжении. Держи, вот ключ от здешнего замка. Закроешь за собой,  когда будешь уходить... И не забудь вернуть мне его за ужином или завтра во время уроков, - Лоренс протянул руку с упомянутым предметом студенту.
"Какой-то он мрачный сегодня. Или мне просто кажется?" Немного погодя, Ксавьер слегка обеспокоено добавил:
- Кенсиро, с тобой все в порядке?

Отредактировано Xavier Laurence (2012-07-13 13:50:53)

Во время диалога Ксавьер изучающе смотрел на парня. "Вид у него все-таки болезненный, наверное, он простудился... Судя по всему Кенсиро презирает слабость и не хочет показывать ее окружающим, но это не дело, когда речь идет о здоровье." Молодой учитель задумался. Он искренне переживал за Охаяси, и хотел как-то помочь этому юноше, но боялся разозлить или обидеть его своей настойчивостью. Тем временем ветер усиливался. Он нес с собой листья и какой-то мусор, поэтому Лоренсу пришлось оградиться от него рукой. "Мда, ну и погодка. Небо окончательно заволокло облаками, ни одного голубого клочка. Интересно, как там мои розы... Так. Нужно перестать об этом думать. Сейчас главное - позаботиться о Кенсиро."
Манера общения этого студента ничуть не смущала Ксавьера. Доброта юного учителя была намного больше и сильнее видимой гордыни Охаяси. Молодой человек был уверен, что тот, кого сложно полюбить, больше всех нуждается в заботе и любви, поэтому спокойно относился к поведению своего ученика. Резкий и холодный взгляд Кенсиро ни на минуту не согнал дружелюбной улыбки с лица Лоренса, не заставил его ужаснуться. Но вот улыбка... она была такой печальной, такой неестественной, такой... обреченной. В памяти Ксавьера снова возник тот самый поэт-неудачник. "А ведь у Ги была похожая улыбка... Мда, у Охаяси явно проблемы, причем очень серьезные. Но судя по всему, чужую помощь он не примет и под страхом смерти. Он выглядит таким неприступным..." Дослушав студента, юный учитель ответил:
- Ну раз так, тогда я спокоен, - голос парня был пропитан добротой и заботой. Немного помолчав, он снова взял слово. - Кенсиро, я знаю, что ты самостоятельный и умный парень, который сам в состоянии решать свои проблемы. Я не имею права указывать тебе, ибо я всего лишь твой учитель, но мы ведь не на уроке... Поэтому я просто попрошу тебя. Кенсиро, пожалуйста, сходи к медсестре. Ты неважно выглядишь, а лазарет здесь недалеко. Думаю, ты и сам не хочешь разболеться или испытывать дискомфорт, боль... Возможно, я просто слишком переживаю за тебя и мои подозрения ложные, однако проверка никому не повредит. Я очень прошу тебя, хотя, в любом случае, выбор за тобой.
Лоренс снова посмотрел на Охаяси, но теперь во взгляде читались волнение и забота. Молодой учитель очень надеялся, что юноша все-таки прислушается к его совету. Ксавьер уже давно изучил Кенсиро, и знал, что его легко вывести из себя даже самыми безобидными вещами, так что был готов получить отпор или пустое согласие, данное лишь затем, чтобы избавиться от болтавни сенсея.

Отредактировано Xavier Laurence (2012-07-16 02:24:39)

"Как я и думал. Чего еще стоило ожидать от Охаяси... Ладно, разберется сам. В конце-концов я ему не папаша, а он мне не сын." Ксавьер задержался еще на мгновение, покачал головой, но, видимо, в ответ своим мыслям и, пронзительно посмотрев, в глаза своего ученика, сказал:
- Ладно, как хочешь. Мое дело предложить - твое отказаться. Раз ты занят, не смею больше отнимать у тебя ни секунды твоего драгоценного времени, - парень по привычке улыбнулся.
Молодой учитель уже было собирался уходить, но, заметив выпавшее из прически студента перо, он поднял его и протянул Кенсиро со словами:
- Судя по всему, это - ваше, юноша. Удачи.
Размер улыбки на лице Лоренса уменьшился до критического, что означало глубокую  задумчивость ее обладателя. "Насколько я понял, чужая забота в нем вызывает гнев, в любовь, наверняка, - отвращение. Что же случилось с этим ребенком в детстве, что он вырос таким... таким закрытым и раздражительным. Конечно, я не имею права лезть в его семью, но я никогда не понимал людей, которые осознанно заставляют страдать своих детей так сильно. Интересно, что нужно этому мальчику? Чего он хочет и о чем мечтает? Может, он желает кому-то отомстить? Или жаждет что-то доказать? Видимо, Кенсиро не верит в то, что окружающие могут быть хотя бы иногда искренними. И я даже не знаю, что или кто может доказать ему обратное.  Но явно не я... Как я уже успел заметить, я для него не авторитет... Не беда. Надеюсь, он и сам справится... Но почему у меня такое предчувствие, будто он наделает глупостей или с ним случится что-нибудь плохое? Я не знаю..." Во время этого внутреннего монолога Ксавьер уже успел сойти ступенек двадцать вниз. Вдруг  он остановился и стремительно обернулся в сторону стены, где несколько минут назад разговаривал с Охаяси.  Однако молодой учитель спустился слишком далеко, поэтому виток винтовой лестницы закрывал от глаз Лоренса то, что он хотел увидеть. "Эх, Кенсиро", - произнес парень чуть слышным голосом, после чего в ускоренном темпе покинул здание академии.